«Трилогия вочеловечения» Александра Блока

1.

Лекция
«Трилогия вочеловечения»
Александра Блока

2.

Основные вопросы
Жизненный и творческий путь А.Блока как «трилогия
вочеловечения»
Влиянии В.Соловьёва на мировоззрение А.Блока
Путь лирического героя А.Бока от «Стихов о Прекрасной Даме»
до поэмы «Двенадцать»
Система символов в творчестве А.Блока

3.

Начало пути
Сам А.Блок рассматривал своё творчество в его единстве
и нерасторжимой цельности, как «трилогию
вочеловечения», вкладывая в эти слова огромное и
глубокое значение.
Отец – Александр Львович Блок. «Судьба его
исполнена сложных противоречий, довольно необычна
и мрачна... Свои непрестанно развивающиеся идеи он
не сумел вместить в те сжатые формы, которых искал; в
этом искании сжатых форм было что-то судорожное и
страшное, как во всём душевном и физическом облике
его».
Мать – Александра Андреевна
Бекетова.
Вдруг – возвращается она...
Что с ней? Как стан прозрачный тонок!
Худа, измучена, бледна...
И на руках лежит ребёнок («Возмездие»)

4.

Начало пути
«С первых дней своего рождения Саша стал средоточием жизни
всей семьи. В доме установился культ ребёнка. Его обожали все,
начиная с прабабушки и кончая старой няней. <…> Саша был живой,
неутомимо резвый, интересный, но очень трудный ребёнок:
капризный, своевольный, с неистовыми желаниями и
непреодолимыми антипатиями. Приучить его к чему-нибудь было
трудно, отговорить или остановить почти невозможно»
(М.А.Бекетова , «Александр Блок», 1922).
«…В 1901 году, исключительно важном для меня и решившем
мою судьбу, я перешёл на филологический факультет, курс
которого и прошёл, сдав государственный экзамен весною 1906
года (по славяно-русскому отделению)»
(А.Блок, «Автобиография»).
«С раннего детства я помню постоянно набегавшие на меня лирические волны, еле
связанные ещё с чьим-либо именем»
(А.Блок, «Автобиография»).

5.

Начало пути
В начале 1900-х годов случилось два знаменательных события,
повлиявших на личную и литературную судьбу Блока, – любовь к
Л.Д. Менделеевой и увлечение философскими трудами
В.Соловьёва.
«Семейные традиции и моя замкнутая жизнь способствовали тому,
что ни строки так называемой „новой поэзии“ я не знал до первых
курсов университета. Здесь, в связи с острыми мистическими и
романическими переживаниями, всем существом моим овладела
поэзия Владимира Соловьёва» (А.Блок, «Автобиография»).
«В индивидуальной любви проявляется любовь мировая, и сама
любовь к миру открыта через любовь к женщине».
Мистический образ носительницы «Вечной Женственности»,
«Девы Радужных Ворот», «Царицы», «Таинственной подруги» и
образ поэта – её служителя, жреца были восприняты и
усвоены Блоком.

6.

А.Блок-символист
Первая книга – «Стихи о Прекрасной Даме» (1904–1905).
«Стихи – это молитвы, – пишет А.Блок. – Сначала вдохновенный
поэт-апостол слагает её в божественном экстазе. И всё, чему он
слагает её, – в том кроется его настоящий Бог. <…> А если так: есть
Бог и во всём тем более – не в одном небе бездонном, а и в
„весенней неге“ и в „женской любви“».
Поэт для Блока – это теург, тайновидец, рыцарь с золотым
солнечным мечом, испытывающий воздействие враждебных
лиловых миров, но стремящийся преодолеть его в процессе жизнитворчества.
«…Символист уже изначала – теург, то есть обладатель тайного
знания, за которым стоит тайное действие».
В своей поэзии А.Блок создал всеобъемлющую систему символов.
Цвета, предметы, звучания, действия – всё символично в поэзии
Блока.

7.

«Стихи о Прекрасной Даме»
Стихи этого цикла – своеобразный лирический дневник интимных
любовных переживаний. Любовь рисуется как обряд служения чему-то
высшему. Смутные предчувствия, тревожные ожидания, мистические
озарения и предзнаменования переполняют стихи.
Например, в стихотворении «Вхожу я в тёмные храмы...» (1902)
слышится благоговейная, торжественно-молитвенная интонация,
ожидание чуда – появления Её.
Символический образ Прекрасной Дамы сливается с образом
традиционно религиозным – Богоматери, животворящего начала.
Три облика и три плана лирической героини:
в космическом плане – Душа Мира;
в религиозном плане – Царица Небесная;
в повседневном плане – возлюбленная, в которой угадываются черты
Л. Д. Менделеевой.

8.

А.Блок и Л.Д.Менделеева
История любви А.Блока и Л.Менделеевой – это ещё один
пример жизнетворчества поэтов Серебряного века.
Блок увидел в своей избраннице не обычную девушку, а
предсказанный Соловьёвым образ Прекрасной Дамы, которой
надо было рыцарски служить.
«Ты — моё Солнце, моё Небо, моё Блаженство. Я не могу без
Тебя жить ни здесь, ни там. Ты Первая моя Тайна и Последняя
Моя Надежда. Моя жизнь вся без изъятия принадлежит Тебе с
начала и до конца…».
В элегии "Мы встречались с тобой на закате..." (1902) передано чувство лирического героя
не к платонической Прекрасной Даме, не к символу, а к земной женщине.
Отношения Блока и Любови Дмитриевны, начавшиеся как баллада о рыцарской любви и
поклонении, превращаются в сложный, мучительный психологический сюжет.

9.

А.Блок и символисты
«Искусства не нового не бывает. Искусства вне символизма в наши
дни не существует. Символист есть синоним художника» (А.Блок).
Андрей Белый: «Впечатление было ошеломляющее… …Было ясно
сознание: этот огромный художник – наш, совсем наш… Я понимал:
будучи первым поэтом, он был не поэтом для нас, а теургом,
соединяющим эстетику с жизненной мистикой, и поднимался вопрос о
том, как нам жить, как нам быть, когда явно в мире звучат призывы,
подобные блоковским».
«Это, в полном смысле слова и без малейшей иронии, – краса
подрастающей поэзии, что краса! – её очарование. Не только настоящий,
природный символист, но он и сам – символ» (И.Анненский).
И.Одоевцева: «Блок мне казался полубогом. В Блоке всё – и внешне и
внутренне, было прекрасно… Он казался мне не только высшим
проявлением поэзии, но и самой поэзией, принявшей человеческий образ и
подобие».

10.

«Трилогия вочеловечения»
1
(1898 – 1904)
«Ante lucem» («Перед
светом»), «Стихи о
Прекрасной Даме»,
«Распутья»
2
(1904 – 1908):
«Пузыри земли», «Ночная
фиалка», «Разные
стихотворения», «Город»,
«Снежная маска», «Фаина»,
«Вольные мысли»
3
(1907 – 1916)
«Страшный мир», «Возмездие»,
«Ямбы», «Итальянские стихи»,
«Разные стихотворения», «Арфы и
скрипки», «Кармен», «Соловьиный
сад», «Родина», «О чём поёт ветер»

11.

«Трилогия вочеловечения». Том 1
•Первый том – преддверие будущего творческого пути.
•Первый том – это мгновение слишком яркого света, это ожидание Прекрасной Дамы и встреча с
ней.
•В основе первой книги – развитие отношений поэта с Л. Д. Менделеевой: встречи в Петербурге и
Шахматове, свидания, размолвки, счастливый (казалось) финал.
•«В конце января и начале февраля <…> явно является Она. Живая же оказывается Душой Мира (как
определилось впоследствии), разлучённой, пленённой и тоскующей…».
•Она в разных стихах первой книги обозначается как Закатная Таинственная Дева; Голубая
царица земли; Дева, Заря, Купина; Величавая Вечная Жена, Солнце и т.п.
•То же можно сказать и о герое цикла: «Я и молод, и свеж, и влюблён» – и «безрадостный и
тёмный инок», или «отрок», зажигающий свечи.
Отдых напрасен. Дорога крута.
Вечер прекрасен. Стучу в ворота.
Дольнему стуку чужда и строга,
Ты рассыпаешь кругом жемчуга.
Терем высок, и заря замерла.
Красная тайна у входа легла.

12.

«Трилогия вочеловечения». Том 1
«Вхожу я в тёмные храмы…» (25 октября 1902)
Символы стихотворения: храм, лампады, свечи,
церковь, цветы, алтарь.
О, Святая, как ласковы свечи,
Как отрадны Твои черты!
Мне не слышны ни вздохи, ни речи,
Но я верю: Милая – Ты.
Мотивы: предчувствие, одиночество, влюбленность,
встреча, тайна, ожидания, мечты, сон. Идея
двоемирия – свет и тьма, день и ночь, параллелизм
образов.
Предчувствую тебя. Года проходят мимо
Всё в облике одном предчувствую тебя.
Весь горизонт в огне – и ясен нестерпимо,
И молча жду, – тоскуя и любя.
Через много лет Блок назвал первую книгу – «бедное дитя моей юности» и признавался,
что при её чтении он «чувствовал себя заблудившимся в лесу собственного прошлого».

13.

«Трилогия вочеловечения». Том 1
Стихотворение «Фабрика» (1903)
Я слышу всё с моей вершины:
Он медным голосом зовёт
Согнуть измученные спины
Внизу собравшийся народ.
«Грубый чекан этих ударяющих, как молот кузнеца, строк был так
непривычен под пером поэта «Прекрасной Дамы».
В поэзию Блока входит тема города, тема социальной несправедливости.
Возникает чувство тревоги за мир, который нуждается в спасении.
В символике цвета у Блока жёлтый/жолтый обозначает увядание, тление;
чёрный — тревожное, гибельное, катастрофическое.
Цикл «Распутья», завершающий первый том, намечает перелом в
творчестве Блока.

14.

«Трилогия вочеловечения». Том 2
Поэт в значительной мере отходит от мистицизма, от идеала мировой
гармонии.
Во втором томе знаки меняются: на смену светлой вере приходит
ироническое или мрачное суеверие.
В начинающей вторую книгу главе «Пузыри земли» появляются болотные
чертенята и попик, твари весенние, больная русалка.
Пейзаж тоже становится иным. Он строится на конкретных, узнаваемых
деталях, в которых проявляется новое чувство лирического героя –
ожидание, тоска, предчувствие смерти.
Центром второй книги стал раздел «Город» (1904—1908) и вообще
городской хронотоп.
Белой ночью месяц красный
Выплывает в синеве.
Бродит призрачно-прекрасный,
Отражается в Неве.
Мне провидится и снится
Исполненье тайных дум.
В вас ли доброе таится,
Красный месяц, тихий шум?..(1901)
С каждой весною пути мои круче,
Мертвенней сумрак очей.
С каждой весною ясней и певучей
Таинства белых ночей.
Месяц ладью опрокинул в последней
Бледной могиле – и вот
Стёртые лица и пьяные бредни...
Карты... Цыганка поёт. (1907)

15.

«Трилогия вочеловечения». Том 2
Во втором томе лирики Блока передний план, изображение этого мира
становится более конкретным. Но исходная установка символизма –
двоемирие, намёк на мир иной – сохраняется, определяя единство
поэтического развития.
Стихотворение «Незнакомка» (1906) – один из шедевров блоковской
лирики.
Первая его часть (шесть строф) строится на сниженных, антипоэтических
бытовых деталях: женский визг и детский плач, пошлые прогулки и шутки
испытанных остряков, пьяные крики в ресторане, сонные физиономии
скучающих лакеев.
Во второй части стихотворения (в ней тоже шесть строф) возникает то ли
реальная женщина, то ли (что вероятнее) грёза пьянеющего и страдающего
героя, очередное воплощение Прекрасной Дамы. Её явление – знак иного
мира, мечта о высокой любви, абсолютном понимании и служении.
«Жизнь стала искусством, я произвёл заклинания, и передо мною возникло
наконец то, что я (лично) называю «Незнакомкой»: красавица кукла, синий
призрак, земное чудо. Незнакомка. Это вовсе не просто дама в чёрном платье
со страусовыми перьями на шляпе. Это – дьявольский сплав из многих миров,
преимущественно синего и лилового».

16.

«Трилогия вочеловечения». Том 2
Стихотворение «Холодный день» (сентябрь 1906) – лёгкими штрихами
воссоздавая лирическую ситуацию первого тома, окончательно
«заземляет» её, погружает в грубую реальность:
Мы встретились с тобою в храме
И жили в радостном саду,
Но вот зловонными дворами
Пошли к проклятью и труду.
Дальнейшая судьба героев после предназначенной встречи
оказывается тяжким, однообразным существованием, мучительнобеспросветной жизнью без идеала.
В стихотворении «Балаган» (ноябрь 1906) лирический герой
превращается в бродячего актёра, участника труппы исполнителей
итальянской народной комедии.
Тащитесь, траурные клячи!
Актёры, правьте ремесло,
Чтобы от истины ходячей
Всем стало больно и светло!
В тайник души проникла плесень,
Но надо плакать, петь, идти,
Чтоб в рай моих заморских песен
Открылись торные пути.
Немаловажен во втором томе и созданный блоком образ Родины.

17.

«Трилогия вочеловечения». Том 2
Два следующих цикла второго тома –
«Снежная маска» и «Фаина» отражают
внезапно вспыхнувшее чувство поэта к
актрисе Н.Н.Волоховой.
Стихия природы («Пузыри земли»),
стихия повседневной жизни («Разные
стихотворения», «Город») теперь
сменяются стихией хмельной,
испепеляющей страсти («О, весна, без
конца и без края…»).
Все тридцать стихотворений,
составляющих цикл, были написаны в
течение двух недель.
Вот явилась. Заслонила
Всех нарядных, всех подруг,
И душа моя вступила
В предназначенный ей круг.
И под знойным снежным стоном
Расцвели черты твои.
Только тройка мчит со звоном
В снежно-белом забытьи.
Ты взмахнула бубенцами,
Увлекла меня в поля...
Душишь чёрными шелками,
Распахнула соболя...

18.

«Трилогия вочеловечения». Том 2
«Кто видел её тогда,– пишет М.А.Бекетова, – тот знает, какое это
было дивное обаяние. Высокий тонкий стан, бледное лицо, тонкие
черты, чёрные волосы, и глаза, именно «крылатые», чёрные,
широко открытые «маки злых очей». И ещё поразительна была
улыбка, сверкавшая белизной зубов, какая-то торжествующая
победоносная улыбка. Кто-то сказал тогда, что её глаза и улыбка,
вспыхнув, рассекают тьму».
В этой любовной лирике – «восторг мятежа», трагическая
обреченность страсти, снежная, заметающая душу вьюга –
любимый образ блоковской поэзии.
И опять метель, метель
Вьёт, поёт, кружит...
Всё — виденья, всё — измены...
В снежном кубке, полном пены,
Хмель
Звенит…(1907)
Наталья Волохова
Поэт твердил о своей любви, а она – о невозможности отвечать на его чувство.

19.

«Трилогия вочеловечения». Том 2
Образ героини «Снежной маски» и особенно цикла «Фаина», также
посвящённого Н.Волоховой, ассоциируется для Блока с Россией.
В стихотворении «Когда в листве сырой и ржавой...» Блок впервые так
твёрдо заявил о своём долге перед родной печальной землёй, о своей
великой крёстной муке во имя её:
Когда над рябью рек свинцовой,
В сырой и серой высоте,
Пред ликом родины суровой
Я закачаюсь на кресте...
«О, весна без конца и без краю…» – на фоне буйства весны, которая
представляется поэту как «без конца и без края мечта», автор
переосмысливает свои взаимоотношения с любимой женщиной и пишет
о своём смирении перед обстоятельствами.
О, весна без конца и без краю –
Без конца и без краю мечта!
Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!
И приветствую звоном щита!..
И смотрю, и вражду измеряю,
Ненавидя, кляня и любя:
За мученья, за гибель – я знаю –
Всё равно: принимаю тебя!

20.

«Трилогия вочеловечения». Том 3
Третья книга стала синтезом, не отменяющим, а вбирающим,
включающим исходные противоположности. Её доминанта –
«рождение человека «общественного», художника, мужественно
глядящего в лицо миру».
Третий том открывается циклом «Страшный мир».
С одной стороны, «страшный мир» для поэта – это обличение
буржуазного существования, с другой – окружающая действительность,
которая терзает блоковского лирического героя своей дисгармонией.
Душа героя греховна, пуста, лишена веры. Часто он раздваивается
сам в себе. Это ещё одна тема третьего тома – тема двойника.
Земной мир предстаёт средоточием ужаса и мрака, отпечатком тех
дьявольских лиловых миров, которые пришли на смену солнечному
миру Прекрасной Дамы.
В стихотворении «В ресторане» (1910)
разрыв между реальностью и мечтой
уже совершенно очевиден.
Но из глуби зеркал ты мне взоры бросала
И, бросая, кричала: «Лови!..»
А монисто бренчало, цыганка плясала
И визжала заре о любви.

21.

«Трилогия вочеловечения». Том 3
Мотив бессмысленности и гибельности человеческой жизни и усилий
варьируется Блоком многократно.
Миры летят. Года летят. Пустая
Вселенная глядит в нас мраком глаз.
А ты, душа, усталая, глухая,
О счастии твердишь — который раз?
Простые детали петербургского пейзажа в стихотворении «Ночь, улица,
фонарь, аптека…» тоже становятся знаками мирового, вселенского ужаса.
«Страшный мир» замкнут, из него нет выхода. Он пугает своей
цикличностью.
Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века —
Все будет так. Исхода нет.
Умрешь — начнешь опять сначала.
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.

22.

«Трилогия вочеловечения». Том 3
Художник должен искать выход из страшного мира, и он его находит.
О, я хочу безумно жить:
Всё сущее – увековечить,
Безличное – вочеловечить,
Несбывшееся – воплотить!
Пусть душит жизни сон тяжелый,
Пусть задыхаюсь в этом сне, –
Быть может, юноша веселый
В грядущем скажет обо мне:
Простим угрюмство – разве это
Сокрытый двигатель его?
Он весь – дитя добра и света,
Он весь – свободы торжество!
Новая картина русской и мировой жизни рубежа веков, где уживаются отзвуки Куликовской битвы
как предчувствия грядущих катаклизмов, воспоминания о юношеской, трагедия новой мировой
войны, безумная и безответная любовь к актрисе, играющей цыганку Кармен), смерть другой
актрисы, гибель «ночного летуна», несущего земле динамит, ненависть к богатым и сытым – и
пронзительное, вопреки очевидности, чувство любви к родной земле, выраженное простыми,
«стёртыми» словами:
О, Русь моя! Жена моя! До боли
Нам ясен долгий путь!
Наш путь – стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь.
Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые —
Как слёзы первыя любви!

23.

«Трилогия вочеловечения». Том 3
«Этой теме я сознательно и бесповоротно посвящаю жизнь. Всё ярче
сознаю, что это – первейший вопрос, самый жизненный, самый реальный. К
нему-то я подхожу давно, с начала своей сознательной жизни, и знаю, что
путь мой в основном своем устремлении – как стрела, прямой...» (А.Блок).
Русь представляется как нечто священное, святое. Это именно Русь, а не
Россия – древняя, дикая, языческая, заколдованная.
В третьей книге лирики теме России посвящён целый раздел «Родина»
(1907-1916).
«Это стихи символиста. Но какой реалист <…> не примет их? Какой акмеист
не скажет, что они прекрасны? Последние стихи Блока истинно классичны
<…> Это естественная классичность высокого, прошедшего все искусы
творческого пути. Некоторые из них стоят уже на той ступени просветления
простоты, когда стихи, как песня, становятся доступными каждому сердцу.
Утончённое мастерство совпадает в «Стихах о России» со всем богатством
творческого опыта. Любовь, мука, мудрость, вся сложность чувств
современного лирика соединены в них с величественной, в веках
теряющейся духовной генеалогией» (Г.Иванов).

24.

«Трилогия вочеловечения». Том 3
В третьей книге лирики теме России посвящён целый раздел «Родина» (1907-1916).
Цикл «На поле Куликовом» – предчувствие грядущих бурь, предвидение трагедий. Поэт видит
весь исторический путь страны – от «поля Куликова» до современных ему событий. Лирический
герой – и древний русич-воин, и современник поэта.
Блок показывает Россию как великую страну на перепутье
между Востоком и Западом, говорит о её противоречиях, о её
величии, её избранности (продолжая традиции Тютчева и
Соловьёва).
В этом цикле образ Вечной Женственности трансформирован
в образ Родины.
Родина – жена.
Образ Святой Руси сливается с образом Богоматери.
И вечный бой!
Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль...
Летит, летит степная кобылица
И мнёт ковыль...
И нет конца! Мелькают вёрсты, кручи...
Останови!
Идут, идут испуганные тучи,
Закат в крови!
Образы у Блока обладают философской глубиной, символы приобретают всё новые смыслы.
Стихотворение «Россия» (1908) – перекличка со стихотворением «Русь».
Образ России приобретает почти конкретные черты:
А ты всё та же – лес, да поле,
Да плат узорный до бровей.

25.

«Трилогия вочеловечения». Том 3
«От своих предшественников Блок отличался тем, что к судьбе России он
подходит не как мыслитель – с отвлечённой идеей, как поэт – с интимной
любовью» (В.М.Жирмунский).
Россия предстаёт как загадочная стихия, как страна громадной, ещё
невыявленной мощи и энергии. С ней «и невозможное возможно», она
ведёт на «вечный бой», указывает путь вперёд, в будущее.
Глава «О чём поёт ветер» (1913) – от масштабных размышлений
«Родины» поэт возвращается к ценностям частной жизни и
восстанавливает характерную ещё для первой книги загадочность и
двоемирие .
Ветер опять появится в начале произведения, в котором Блок осмысляет
произошедший в России великий перелом — революцию – в поэме
«Двенадцать».
Путь и автора, и его лирического героя к «вочеловечению» – это путь, полный ошибок,
противоречий, сомнений. Но Блок преодолевает этот путь: от юношеского, не совсем ещё
осознанного мистицизма он переходит к серьёзным размышлениям о реальной жизни, о
России.

26.

Поэма «Двенадцать»
«Сегодня я – гений!..
«Двенадцать» – какие бы они ни были – это лучшее, что я написал. Потому
что тогда я жил современностью»(А.Блок).
1
2
12 глав
12 красноармейцев
3
12 апостолов
«Двенадцать» – эпическая поэма, как будто составленная из отдельных
зарисовок, картинок с натуры, быстро сменяющих одна другую.
Динамичность и хаотичность сюжета, выразительность эпизодов, из
которых складывается поэма, передают неразбериху, которая царила и на
улицах, и в умах.
Композиция, отражающая стихию революции, определяет стилевое
разнообразие поэмы.
«Слушайте музыку революции», – призывал Блок. Музыка эта отражена в
ритмическом, лексическом, жанровом разнообразии поэмы.

27.

Поэма «Двенадцать»
Герои обрисованы лаконично и выразительно.
Двенадцать героев составляют один отряд: «В зубах — цигарка, примят
картуз, / На спину б надо бубновый туз!»
Детски простодушная, страстная, религиозная («крестик выпал») Катька
– ещё один вариант Вечной Женственности и ещё одна трагедия женской
судьбы.
Один из центров поэмы – конец 6-й главы: мотив мести, убийства
сливается с мотивом лозунгов революции. В центре поэмы –
вседозволенность кровавой расправы, обесценивание жизни, свобода
«без креста».
Второй центр поэмы – в 11-й главе:
...И идут без имени святого
Все двенадцать — вдаль.
Ко всему готовы,
Ничего не жаль...
Завершается это упорное и настойчивое движение двенадцати всё-таки в
иной, символической реальности.

28.

Поэма «Двенадцать»
Среди важнейших образов-символов поэмы – ветер, вьюга, снег
(постоянные блоковские мотивы); «Чёрный вечер. /Белый снег»,
кровавый флаг; число «двенадцать», «пёс безродный» – центральное
место занимает образ Христа.
«…"Христос с красногвардейцами“. Едва ли можно оспорить эту истину,
простую для людей, читавших Евангелье и думавших о Нём. <…> Разве я
«восхвалял»? <…> Я только констатировал факт: если вглядеться в
столбы метели на этом пути, то увидишь «Исуса Христа». Но я иногда сам
глубоко ненавижу этот женственный призрак» (Дневник, 10 марта 1918).
«Когда я кончил, я сам удивился: почему Христос? Но чем больше я
вглядывался, тем яснее видел Христа. И тогда же я записал у себя: «К
сожалению, Христос». Что Христос идёт перед ними – несомненно. Дело
не в том, достойны ли они его, а страшно то, что опять он с ними и
другого пока нет, а надо другого?»
«Двенадцать» продолжают традицию великих книг ХIХ века с открытым финалом. Бесспорны
только стихии – чёрный вечер, белый снег, «мировой пожар в крови». Но чем всё кончится, пока
не знает никто.

29.

Конец пути
«Новых звуков давно не слышно»
«Покой и воля. Они
необходимы поэту для
освобождения гармонии. Но
покой и волю тоже отнимают.
Не внешний покой, а
творческий. Не ребяческую
волю, не свободу
либеральничать, а творческую
волю – тайную свободу.
И поэт умирает, потому что
дышать ему уже нечем; жизнь
потеряла смысл»
«О назначении поэта» (1921)
«Поэт – сын гармонии; и ему дана какая-то роль в
мировой культуре. Три дела возложены на него: вопервых, освободить звуки из родной безначальной
стихии, в которой они пребывают; во-вторых, привести
эти звуки в гармонию, дать им форму; в-третьих,
внести эту гармонию во внешний мир»
Пушкин! Тайную свободу
Пели мы вослед тебе!
Дай нам руку в непогоду,
Помоги в немой борьбе!

30.

Он прав: опять фонарь, аптека,
Нева, безмолвие , гранит…
Как памятник началу века,
Там этот человек стоит
А.Ахматова
Трудно переоценить роль А.А.Блока в русской
культуре. Его творчество – путь человека и Поэта,
чутко уловившего и противоречия, и величие своей
эпохи, – явление огромной значимости.