Художественный мир Марины Цветаевой

1.

ОГАПОУ «СТАРООСКОЛЬСКИЙ ТЕХНИКУМ ТЕХНОЛОГИЙ И ДИЗАЙНА»
Я СЛОВНО БАБОЧКА К
ОГНЮ,
СТРЕМИЛАСЬ ТАК
НЕОДОЛИМО…
Художественный мир
Марины Цветаевой
Преподаватель ОГАПОУ «Старооскольский
техникум технологий и дизайна»
Селезнева Галина Николаевна

2.

ЦЕЛЬ УРОКА
Познакомить обучающихся с
жизнью и творчеством
М.И.Цветаевой, показать
сложный внутренний мир
поэта.
Развивать умения
выразительного чтения,
чтения наизусть, умения
связной монологической речи.
Воспитывать эстетический
вкус, понимание красоты
поэтического слова, любовь к
поэзии, музыке.

3.

В ДЕКАБРЕ 1920 ГОДА В ЗАСНЕЖЕННОЙ МОСКВЕ, В ПЕРЕПОЛНЕННОМ ЗАЛЕ
ПОЛИТЕХНИЧЕСКОГО МУЗЕЯ ПРОХОДИЛ “ВЕЧЕР ПОЭТЕСС“. ОДНА ЗА ДРУГОЙ НА СЦЕНЕ
ПОЯВЛЯЛИСЬ ПРЕДСТАВИТЕЛЬНИЦЫ МОСКОВСКОЙ БОГЕМЫ, ЧИТАЛИ СВОИ
СТИХОТВОРЕНИЯ. ПУБЛИКА ЗАМЕТНО СКУЧАЛА.
КАК ВДРУГ... СЛОВНО ИЗ ТЕМНОТЫ СТУДЕНОЙ НОЧИ, ЯВИЛАСЬ ВЗОРУ НАСТОРОЖЕННО
ПРИТИХШЕГО ЗАЛА ЖЕНЩИНА В ЧЕРНОМ, ПОХОЖЕМ НА ОБЛАЧЕНИЕ МОНАХИНИ, ПЛАТЬЕ, В
СТОПТАННЫХ ВАЛЕНКАХ, С ВОЕННОЙ СУМКОЙ ЧЕРЕЗ ПЛЕЧО. КОРОТКО ОСТРИЖЕННЫЕ
ВОЛОСЫ ДЕЛАЛИ ЕЕ ЛИЦО ВЫЗЫВАЮЩЕ НЕЗАВИСИМЫМ. И ВСЯ ОНА ДЫШАЛА КАКИМ-ТО
ВНУТРЕННИМ ПРОТЕСТОМ, ВНУТРЕННИМ НАПОРОМ. ОНА ПРОЧИТАЛА, ЧЕКАНЯ КАЖДОЕ
СЛОВО :
Я расскажу тебе – про
великий обман:
Я расскажу тебе, как
ниспадает туман
На молодые деревья, на
старые пни.
Я расскажу тебе, как
погасают огни...

4.

МАРИНА ИВАНОВНА ЦВЕТАЕВА!..
- Какой она вам представляется?
-Какие смысловые ассоциации возникают в
вашем воображении, когда вы слышите это
имя?
(Творец, трагедия, судьба-легенда, стихия, свобода,
любовь, цветы, цветение, тайна, обнажённая
душа, израненное сердце, глубина моря, сердце
бьётся в каждой строчке, поёт стихи...)

5.

Марина Ивановна Цветаева родилась в
Москве 26 сентября (8 октября по
новому стилю) 1892 года,( с субботы на
воскресенье, на Иоанна Богослова,) в
уютном особняке одного из старинных
московских переулков, в
интеллигентной дворянской семье.

6.

7.

Как многие поэты, Цветаева охотно верила
указующим, намекающим “знакам судьбы”.
Полночь, листопад, суббота – она прочитала
этот гороскоп легко и отчетливо. Рябина
навсегда вошла в геральдику ее поэзии.
Полыхающая и горькая, на излете осени, в
преддверии зимы, она стала символом судьбы,
тоже переходной и горькой, полыхающей
творчеством и постоянно грозившей уйти в
зиму забвения.
Цветаева свою любовь к Москве, московскому отчему дому, родимому
гнезду, спрятанному в каменной листве, пронесла через всю жизнь – она ее
не высказывала, не выпевала, а выкрикивала исступленно и яростно.
Приезжим гостям она Москву дарила – как редчайший драгоценный
подарок!
ИЗ РУК МОИХ – НЕРУКОТВОРНЫЙ ГРАД
ПРИМИ, МОЙ СТРАННЫЙ, МОЙ ПРЕКРАСНЫЙ БРАТ.

8.

РОДИТЕЛИ МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ
Отец - Иван Владимирович Цветаев – сын
священника, европейский филолог,
профессор истории искусств сначала в
Киевском, затем в Московском
университете, директор Румянцевского
Музея изящных искусств.
Мать - Мария Александровны Мейн, из
польского княжеского рода, ученица
Рубинштейна, редкостно одарённая в
музыке.

9.

БУДЕТ МУЗЫКАНТША…
“Когда вместо желанного, предрешенного, почти приказанного
сына Александра родилась всего только я, мать сказала: “По
крайней мере, будет музыкантша”. Когда же первым, явно
бессмысленным и вполне отчетливым, догодовалым словом
оказалась “гамма”, мать только подтвердила: “Я так и знала”,
- и тут же принялась учить меня музыке, без конца напевая
мне эту самую гамму: “До, Муся, до, а это ре, до-ре...”. Могу
сказать, что я родилась не в жизнь, а в музыку, ...которая
обернулась Лирикой“. Марина Ивановна с благодарностью
вспоминала о музыкальных вечерах в родительском доме,
игру матери на рояле, ее пение под гитару удивительных по
красоте романсов.

10.

Московский дом, особенно при жизни матери, умершей, когда Марине
было четырнадцать лет, был в полном смысле слова очагом, родительским
гнездом, лоном. Семья была высококультурной, с богатыми семейными
традициями. Всё благоприятствовало быстрому и гармоничному
духовному развитию детского ума, способностей, дарований. В "Вечернем
альбоме" Марина Цветаева назвала собственное детство "сказкой".
Матери не стало в 1906 году. Марина и её сестра Анастасия остались на
попечении отца
...Всё бледней лазурный остров – детство,
Мы одни на палубе стоим.
Видно, грусть оставила в наследство
Ты, о мама, девочкам своим.

11.

МНЕ ИМЯ - МАРИНА
Кто создан из камня, кто создан из глины А я серебрюсь и сверкаю!
Мне дело - измена, мне имя - Марина,
Я - бренная пена морская.
Кто создан из глины, кто создан из плоти Тем гроб и надгробные плиты...
-В купели морской крещена - и в полете
Своем – непрестанно разбита!
Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети
Пробьется мое своеволье.
Меня – видишь кудри беспутные эти? Земною не сделаешь солью.
Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной – воскресаю!
Да здравствует пена – веселая пена Высокая пена морская!

12.

ОБРАЗОВАНИЕ МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ
С детства Цветаева была очень
самостоятельной, диковатой и резкой,
застенчивой и конфликтной. Она не уживалась в
гимназиях, меняя их: за пять лет – три.
В возрасте 8-9 лет будущая поэтесса
посещала занятия в гимназии
Брюхоненко М.Т., а потом в Швейцарии, в
Лозанне. Она училась в 1903 году в
католическом пансионе, а затем отправилась
после очередного переезда семьи во
французский интернат. Продолжила обучение
Цветаева в Германии, в пансионе Фрайбурга.
Марина отправилась в 1908 году в Париж, где
поступила в Сорбонну. Здесь она слушала
курс лекций по старофранцузской литературе.

13.

Стихи пишу с 16 лет.
Марина очень любила книги, жила
жизнью героев. К 18 годам прочитала
Пушкина, Лермонтова, Жуковского,
Льва Толстого... Немецких и
французских романтиков, Гюго, Ницше.
Романы Чарской, пьесы Ростана, Гейне,
Гёте, книги, связанные с жизнью
Наполеона и это далеко не всё, что
прочла будущий поэт.
Марина Ивановна писала много. Это били не только стихи, но и рассказы. Она вела
свой дневник.
Однажды Марина собрала стопку своих стихов, исповедь души за последние два
года, отнесла в издательство и за собственные деньги напечатала первый сборник
“Вечерний альбом“. Было тогда Цветаевой 18 лет. Любовь наполняет эту книгу:
любовь к маме, любимой сестре, к жизни, такой прекрасной и безоблачной (как
недолго будет это длиться)

14.

“В пятнадцать лет“
Звенят, поют, забвению мешая,
В моей душе слова “Пятнадцать
лет“.
О, для чего я выросла большая?
Спасенья нет!
Еще вчера в зеленые березки
Я убегала, вольная, с утра.
Еще вчера шалила без прически,
Еще вчера!
Весенний звон с далеких
колоколен
Мне говорил: “Побегай и
приляг!“
И каждый крик шалунье был
позволен,
И каждый шаг!
Что впереди? Какая неудача?
Во всем обман и, ах, на всем
запрет!
– Так с милым детством я
прощалась, плача,
В пятнадцать лет.

15.

Из воспоминаний Т. Астаповой:
Будучи гимназистками 8-го класса, мы держали в руках ее первый сборник
стихов, и нам вспоминались брошенные вскользь Мариной слова: “Вскоре я
вас всех удивлю“. Я читала и перечитывала стихи из “Вечернего альбома“ и
вышедшего вслед за ним “Волшебного фонаря“.
Мне нравились поэтические образы ее юной фантазии и хотелось лучше
понять душу поэта.
В декабре на заре было счастье,
Длилось – миг!
Настоящее, первое счастье,
Не из книг.
В январе на заре было горе,
Длилось – час.
Настоящее, горькое горе,
В первый раз!

16.

17.

СУДЬБА МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ
М. Цветаева
С. Эфрон
Сердоликовая бухта в Коктебеле

18.

КОКТЕБЕЛЬ
В Коктебеле она встретила и своего будущего мужа
Сергея Эфрона
Он был круглый сирота, сын революционных
деятелей, близких к народническим кругам.
Их встреча была и случайной, и предопределенной
судьбой. Однажды, гуляя по берегу моря,
рассматривая ракушки и отшлифованные
морскими волнами камни, она заметила идущего
ей навстречу, высокого, красивого юношу и
загадала: “Если подойдет и заговорит – выйду за
него замуж“. Он подошел и заговорил...

19.

ЭФРОН ВСПОМИНАЛ:
"Я был очарован ею. Необыкновенно красивая – золотистая от загара, с
сияющими глазами, развивающимися кудрями...– она была похожа на нимфу.
И сердце, забившись гулко, сказало: "Это – судьба!" Я влюбился в Марину
мгновенно и навсегда. Только любовь и полное доверие друг к другу. И
невозможность существовать врозь".
Письма, которые писали друг другу Марина и Сергей, это потрясение,
невозможный накал страстей.
Сергей – Марине: “Я живу верой
в нашу встречу. Без Вас для
меня не будет жизни, живите! Я
ничего от Вас не буду требовать
– мне ничего не нужно, кроме
того, чтобы Вы были живы...
Берегите себя, заклинаю Вас...
Храни Вас Бог. Ваш С.”
Марина – Сергею: “Мой Серёженька!.. Не
знаю, с чего начать: то, чем и кончу: моя
любовь к Вам...”

20.

Марина бросила гимназию и собралась
замуж за недоучившегося гимназиста
27 января 1912года в Москве состоялось венчание Марины
Цветаевой и Сергея Эфрона.

21.

Именно ему, любимому мужу и верному
другу, посвятила свои лучшие стихи:
Я с вызовом ношу его кольцо!
– Да, в Вечности – жена, не на бумаге.–
его чрезмерно узкое лицо
Подобно шпаге.
Безмолвен рот его, углами вниз,
Мучительно-великолепны брови.
В его лице трагически слились
Две древних крови.
Он тонок первой тонкостью ветвей.
Его глаза – прекрасно-бесполезны! –
Под крыльями раскинутых бровей –
Две бездны.
В его лице я рыцарству верна,
– Всем вам, кто жил и умирал без страху!
–
Такие – в роковые времена –
Слагают стансы – и идут на плаху.

22.

За «Вечерним альбомом» двумя годами позже последовал
второй сборник — «Волшебный фонарь».
В 1913 году выходит третий
сборник —
« Из двух книг ».
1912 год. Марина получила первую и
единственную свою премию на Пушкинском
конкурсе

23.

Осмысление судьбы русской поэзии и своего места в ней закономерно
приводит Цветаеву к пушкинской теме. Кроме серии очерков о Пушкине,
составивших будущую книгу «Мой Пушкин», поэтесса создаёт в 1931 году
цикл «Стихи к Пушкину». Сквозь весь цикл проходит идея всечеловечности
пушкинского творчества, его открытости мировой культуре.
Недурен российский классик,
Небо Африки — своим
Звавший, невское — проклятым!
Пушкин — в роли русопята?
К пушкинскому юбилею
Тоже речь произнесем:
Всех румяней и смуглее
До сих пор на свете всем,
Всех живучей и живее!
Пушкин — в роли мавзолея?
Уши лопнули от вопля:
— Перед Пушкиным во фрунт!
Золота и середины.
Пушкин — тога, Пушкин — схима,
Пушкин — мера, Пушкин — грань..
Пушкин, Пушкин, Пушкин — имя
Благородное — как брань
Площадную — попугаи.
Пушкин? Очень испугали!

24.

МАРИНА ЦВЕТАЕВА В КРУГУ ПОЭТОВСОВРЕМЕННИКОВ
Анна Ахматова и Марина
Цветаева лично встречались
лишь однажды, чему
предшествовало их
многолетнее общение:
поэтессы переписывались,
отправляли друг другу
подарки и посвящали стихи.
Но были между ними и
литературное соперничество,
и сплетни, и даже обиды.
В певучем граде моем купола горят,
И Спаса светлого славит слепец бродячий...
– И я дарю тебе свой колокольный град,
Ахматова – и сердце свое в придачу.

25.

МАРИНА ЦВЕТАЕВА И
ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ
МАЯКОВСКОМУ
Превыше крестов и труб,
Крещенный в огне и дыме,
Архангел-тяжелоступ —
Здорово, в веках Владимир!
Марина Цветаева
встретилась с
В. Маяковским на его
вечере. В день его отъезда,
Цветаева передала ему
письмо, кончающееся
словами: "Люблю Вас",
которое он сохранил....
Он возчик, и он же конь,
Он прихоть, и он же право.
Вздохнул, поплевал в ладонь:
— Держись, ломовая слава!
Певец площадных чудес —
Здорово, гордец чумазый,
Что камнем — тяжеловес
Избрал, не прельстясь алмазом.
Здорово, булыжный гром!
Зевнул, козырнул — и снова
Оглоблей гребет — крылом
Архангела ломового.

26.

МАРИНА ЦВЕТАЕВА И
АЛЕКСАНДР БЛОК
Александр Блок в жизни Цветаевой был единственным поэтом, которого
она чтила не как собрата по ремеслу, а божество от поэзии и которому, как
божеству, поклонялась. Анастасия Цветаева вспоминает об отношении своей
сестры к поэту: «Творчество одного лишь Блока восприняла Марина как
высоту столь поднебесную, что не о какой сопричастности этой высоте она и
помыслить не могла - только коленопреклонялась».
Имя твое — птица в руке,
Имя твое — льдинка на языке.
Одно-единственное движенье губ.
Имя твое — пять букв.
Имя твое — ах, нельзя! —
Имя твое — поцелуй в глаза,
В нежную стужу недвижных век.
Имя твое — поцелуй в снег.
Ключевой, ледяной, голубой глоток…
С именем твоим — сон глубок.

27.

МАРИНА ЦВЕТАЕВА И
БОРИС ПАСТЕРНАК
Марина Цветаева и Борис Пастернак
были москвичами, ровесниками, из
профессорских семей. Их отцы
приехали в Москву из провинции и
собственными силами добились успеха,
известности и общественного
положения. Матери обоих были
одаренными пианистками из плеяды
учеников Антона Рубинштейна. В годы
войны и революции Цветаева и
Пастернак были лишь заочно знакомы.
И их эпистолярный роман то сходил на нет, то
вспыхивал с новой страстной силой. Борис
Пастернак был женат, Марина была замужем.
Известно, что Цветаева хотела назвать в честь
Пастернака своего сына, который родился в 1925
году. Но она, как сама писала, не посмела ввести
свою любовь семью; мальчик был назван
Георгием по желанию Сергея Эфрона, мужа
Марины. Супруга Пастернака, Евгения
Владимировна, безусловно, ревновала мужа к
Цветаевой.
*
«-Да, Пастернак- мой большой друг и в
жизни и в работе. -Что самое лучшее –
никогда не знаешь, кто в нем больше:
поэт или человек? Оба большие!….»

28.

1917 год большинство русской интеллигенции
увидело в революции свершение своих надежд,
Цветаева же безошибочно чувствует - «не то»
Отношение Цветаевой к
революции.
Февральскую революцию 1917
она приветствовала, как и ее
муж, чьи родители (умершие
до революции) были
революционераминародовольцами.
Октябрьскую революцию
восприняла как торжество
губительного деспотизма.
Сергей Эфрон встал на сторону
Временного правительства и
участвовал в московских боях,
обороняя Кремль от
красногвардейцев.
Ночь. — Норд-Ост. — Рев солдат. —
Рев волн.
Разгромили винный склад. — Вдоль стен
По канавам — драгоценный поток,
И кровавая в нем пляшет луна.
Ошалелые столбы тополей.
Ошалелое — в ночи — пенье птиц.
Царский памятник вчерашний — пуст,
И над памятником царским — ночь.
Гавань пьет, казармы пьют. Мир — наш!
Наше в княжеских подвалах вино!
Целый город, топоча как бык,
К мутной луже припадая — пьет.
В винном облаке — луна. — Кто здесь?
Будь товарищем, красотка: пей!
А по городу — веселый слух:
Где-то двое потонули в вине.

29.

«Все истрепала, изорвала, – только и
осталось, что два крыла».
Осенью 1919 года – в самое тяжелое, голодное время – Марина Ивановна отдала
своих девочек, Алю и Ирину, в подмосковный приют, надеясь там сохранить их от
голодной смерти. Вскоре забирает оттуда тяжело заболевшую Алю, а в феврале
1920 года потеряла маленькую Ирину, погибшую в приюте от истощения и тоски.
Она даже не смогла присутствовать на похоронах дочери, так как боялась оставить
больную дочь одну дома. Это было настоящей трагедией – человеческой и
материнской.
Две руки, легко опущенные,
На младенческую голову!
Были – по одной на каждую –
Две головки мне дарованы.
Но обеими – зажатыми –
Яростными – как могла!
Старшую из тьмы выхватывая –
Младшей не уберегла.
Две руки – ласкать – разглаживать
Нежные головки пышные.
Две руки – и вот одна из них
За ночь оказалась лишняя.
Одуванчик на стебле!
Мной еще совсем не понято,
Что дитя мое в земле.

30.

В мае 1922 года Цветаевой с дочерью Ариадной разрешили уехать за границу
— к мужу, который, пережив разгром Деникина, будучи белым офицером,
теперь стал студентом Пражского университета. Сначала Цветаева с дочерью
недолго жила в Берлине, затем три года в предместьях Праги.
Тоска по родине! Давно
Разоблаченная морока!
Мне совершенно всё равно –
Где совершенно одинокой
Быть, по каким камням домой
Брести с кошелкою базарной
В дом, и не знающий, что – мой, Как
госпиталь или казарма…
1934 г.

31.

Годы эмиграции (1922-1939)
«Моя неудача в эмиграции — в том, что я не
эмигрант, что я по духу, то есть по воздуху и
по размаху — там, туда, оттуда…», —
сетовала поэтесса, но продолжала творить.
Ею были написаны: «Поэма горы» и «Поэма
конца», лирическая сатира «Крысолов»,
трагедии на античные сюжеты «Ариадна»
(«Тезей») и «Федра», поэтический цикл
«Стихи к Чехии», эссе «Наталья Гончарова»,
цикл стихов «Маяковскому» и др. Но
опубликован был лишь один сборник стихов
«После России»

32.

В 1925 году после рождения сына Георгия
семья перебралась в Париж.
«Он не должен страдать от того, что я
пишу стихи,- пусть лучше стихи
страдают!»
«Никто не может вообразить бедности, в которой мы живём. Мой
единственный доход — от того, что я пишу. Мой муж болен и не может
работать. Моя дочь зарабатывает гроши, вышивая шляпки. У меня есть
сын, ему восемь лет. Мы вчетвером живём на эти деньги. Другими словами,
мы медленно умираем от голода.»
— Из воспоминаний Марины Цветаевой

33.

М. ЦВЕТАЕВА И ЭМИГРАЦИЯ
«Я здесь никому не нужна…Все меня выталкивают в Россию, в которую
я ехать не могу. Здесь я не нужна, там я невозможна…»
Сергей Яковлевич и дочь Ариадна рвались на
родину, в Советский Союз. Марина Ивановна
этому противилась. Ее родные упрекали в
политической слепоте. Но она-то как раз
оказалась самой зрячей из семьи, чувствовала
внутреннюю тревогу, протест против
возвращения в страну, где разрушен храм Христа
Спасителя, уничтожается цвет интеллигенции,
царит тотальная слежка.
В марте 1937 г. Ариадна уехала в Москву, а
осенью по политическим мотивам (он был
тайным агентом НКВД) Сергей Эфрон вынужден
был срочно покинуть Францию.
Таким образом, отъезд Цветаевой с сыном был
предрешен.
В диалоге с жизнью важен не её вопрос, а
наш ответ. М. Цветаева

34.

В июле 1939 г. муж и дочь ждали ее в подмосковном поселке Болшево на даче.
За дачей следили. И спустя три месяца после возвращения Марины Ивановны
ночью арестовали дочь Алю. А через два месяца – в октябре 1939 года – и
Сергея Яковлевича.
Оставшись с сыном без крова, средств к
существованию, Цветаева не теряла головы. Она
готовит передачи родным, добивается выдачи
багажа из Франции, даже готовит книгу стихов
для издательства.
Вокруг неё арестовали самых близких – дочь,
мужа, сестру, стихи не печатали.
Ее не арестовали, но казнили медленно и жестоко
– незамечанием, нищетой, непечатанием.
В дневнике она писала: “Живу,
никому не показываюсь... Не за
кого держаться“.

35.

ЕЛАБУГА
Великая Отечественная война застала поэтессу в Москве за переводом Гарсия
Лорки. Ее с несколькими писателями отправили в эвакуацию в камский город
Елабугу. Их провожал Борис Пастернак. Он принес веревку, чтобы перевязать
чемодан. Хвалил ее прочность, шутил, что “она все выдержит, хоть вешайся“. Ему
впоследствии передали, что Марина Ивановна повесилась именно на этой веревке,
и он не мог простить себе эту роковую шутку.
В Елабуге навис ужас остаться без работы и средств на жизнь
Прошу принять меня на работу
в качестве судомойки в
открывающуюся столовую
Литфонда.
М. Цветаева
22 августа 1941 г.

36.

Роковое воскресенье
31 августа 1941 года. Все ушли из дому по делам: хозяйка с Муром на работу,
хозяин с внуком – на рыбалку. Марина Ивановна осталась одна. С утра она была
в фартуке, как обычно, когда занималась домашними делами.
Вернувшись, сын и хозяева нашли ее висящей в сенях на крюке. Притронуться к
ней боялись. Кто-то побежал в милицию, кто-то к врачу. Из петли ее вынул
прохожий. Накрыли простыней и увезли в усыпальницу.
Сделали обыск в комнатушке за перегородкой.
Нашли три записки, написанные второпях:
сыну, друзьям и эвакуированным..
Друзьям: “Дорогие товарищи! Не
оставьте Мура. Я хочу, чтобы он жил
и учился. Со мною он пропадет. Не
похороните живой, хорошенько
проверьте. А меня простите – не
вынесла”.

37.

Россия, ты своим поэтам
Жестокой мачехой была.
Пусть бог простит тебя за
это.
Я не простила. Не смогла.
М. Цветаева 1941 год
Мур не смог ничего передать.
Аля отбывала срок, Сергей Яковлевич
скоро (16 октября 1941 года) будет
расстрелян, сам же Георгий Эфрон
погибнет на фронте.
Похороны состоялись 2 сентября 1941 года.
Из морга Марину в казенном гробу повезли
на кладбище. Могила затерялась.

38.

Идешь, на меня похожий,
Глаза устремляя вниз.
Я их опускала – тоже!
Прохожий, остановись!
Прочти – слепоты куриной
И маков набрав букет,
Что звали меня Мариной
И сколько мне было лет.Не
думай, что здесь – могила,
Что я появлюсь, грозя…
Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя!

39.

«Памяти Марины Цветаевой»
Открою книгу я в тяжелом переплете,
А с фотографии – знакомые черты.
И буковки, все в золотом налете,
гласят:
Цветаевой Марины здесь мечты”.
За переплетом тем знакомые мотивы:
Тоска по родине и первые мечты.
За переплетом тем любимые картины
И образ Пушкина, его узнаешь ты.
Так пусть земля ей будет мягкою
постелью,
Пусть слезы грусти застилают вновь
глаза,
Порыв души нашел свое стремленье –
В стихах живет ее душа.
Цветаевой не будет повторенья.
И пусть стремительно покинула наш
мир,
Но не найдут стихи ее забвенье,
Они продлятся, как и жизни пир!